Георгий Персиков - Дело о Чертовом зеркале
– Точно! – закричал Иван. – То-то и оно, он же начал валиться еще до того, как я его ударил, я сперва подумал, что он пьяный! И корежить его начало еще до того, как я кирпич тот нашел!
– Все вышесказанное может снять с господина Гусева подозрение в убийстве. Если его и можно в чем-то обвинять, так в нанесении побоев. Согласно Уложению о наказаниях уголовных и исправительных, это может грозить одним годом ссылки в удаленной губернии, а при хорошем адвокате можно выставить это происшествие как необходимую оборону, в таком случаем сие даже не закончится тюремным заключением!
– Спасибо вам, Георгий Иванович, – уже чуть слышно прохрипел профессор. – Теперь мне, старику, и умереть будет не страшно. Ты, Ванюша, ручку, ручку поцелуй… А вы уж меня простите, господа… совсем я обезумел из-за этого алмаза… Бес попутал… Ваня, скажи, что за все прощаешь! Скажи!
– Прощаю, Денис Трофимович, – надтреснутым голосом ответил Иван.
– Ну и слава богу. А теперь прощайте, господа, – голос Смородинова стал отдаляться, – хочу все же последние свои десять минут поперебирать в руках старые свитки… Прощайте!
Послышался шорох камней, скрадывающий отзвук шагов, и все стихло.
* * *Молчаливые и печальные, они брели по каменистой тропинке из пещеры к месту, где оставили беспомощного Мак-Роберта: помятый в расщелине Родин, не выпускающий из рук ларца Иван, качающийся, словно пьяный, Торопков и инженер-любитель Федынский, который, как видно, нисколько не смущался находиться в незнакомой компании перед лицом чужой для него беды.
– Да, дела, – испустил Федынский не совсем искренний вздох, – грустно, когда человек вот так уходит из жизни… Вот у меня был случай, еще когда мне довелось служить по таможенной части в Варшавской губернии. Служил с нами один старичок, тоже…
«Кто такой, хотелось бы знать, этот чертов Федынский? – подумал Родин, глядя на спину начинающего горного инженера. – Как он мог появиться тут ни с того ни с сего? И вот теперь он уже полноправный член нашей компании? Надо, видно, держать с ним ухо востро».
Тут, по счастью, абсолютно неуместная болтовня Федынского прервалась, потому что все прочие участники экспедиции громко вскрикнули: лорда Мак-Роберта на месте у валуна не оказалось!
– Вот те раз! – сказал Торопков. – Давайте-ка поглядим по этим следам на пыли. Далеко наш новый подозреваемый уползти не мог!
С этими словами сыщик неуклюже плюхнулся на колени, пытаясь разглядеть следы, но его вырвало.
– Голубчик, да у вас сотрясение мозга! – вскрикнул Федынский. – Голова кружится? Вам полежать в теньке надо, вот тут, а не бегать неизвестно куда!
Как видно, у сыщика тоже появились предубеждения против Федынского: он выхватил из кобуры наган и крикнул:
– Это вы, сударь, сами посидите тут в теньке! Вам, конечно, спасибо, что вы помогли нам вылезти из-под завала, и обязательно за это получите награду от нашего управления, но сейчас вам лучше бы не высовываться! Если хотите помочь нашему общему делу, то лучше соберите хворосту и разожгите тут сигнальный костер, тогда к нам придет шхуна. А мы пока поищем этого лорда. Только осторожней, господа. Он очень опасен.
Федынский покорно и даже с каким-то радостным энтузиазмом принялся собирать хворост, а Иван, Родин и Торопков двинулись по следам ползшего сэра Эндрю. Если бы сыщики нашли лорда за другой стороной валуна мирно чертящим на земле узоры палочкой, версия Георгия могла бы сильно пошатнуться. Но за камнем лорда не было, и следы его терялись.
– Видно, он двинулся в сторону моря, – заметил Георгий, гулко взводя курок огромного револьвера.
Выход к морю со стороны Карадагского шляха был завален древними валунами, на которых, впрочем, можно было различить свежий след поверх вековой пыли. Сыщики упрямо полезли вслед за преступным лордом по камням, Иван со своим ларцом чуть поотстал. Наконец Торопков и Родин поднялись на вершину кручи, поводя оружием в разные стороны. Лорда не было видно. Глаза слепило заходящее солнце, отражающееся в волнах спокойного моря. Вдали распустили паруса две прогулочные яхты. Натужно кричали чайки.
– Ну и куда делся этот старый паук?.. – спросил сыщик у взмокшего Ивана, который тоже вскарабкался наверх и в изнеможении опустился на камни, поставив рядом сундучок.
Тут в воздухе что-то свистнуло, будто мальчишка тихонько подозвал собаку, и Иван рухнул вниз, словно его дернули за ноги. Сундучок с грохотом покатился вниз по каменному склону гряды. Родин и Торопков сразу же бухнулись на камни, стараясь не высовываться.
– Хорошее замечание про паука, да. Полежите, полежите, друзья мои, – послышался голос лорда Эндрю.
Высунувшийся из-за камня Родин увидел, как британец ловко перекатился за засохший куст можжевельника, прямо к месту, куда прикатился сундучок. В правой руке он сжимал браунинг, а левой ловко поймал вернувшийся к нему бумеранг.
– Надо отдохнуть, сегодня был тяжелый день. Да, надо было взять два бумеранга. Правда, с двух рук я всегда метал их неважно. А то валяться бы вам тоже вот тут в тени. – Он указал на распростертое тело Ивана. – Ничего-ничего, он скоро очнется. – С этими словами лорд взял ларец и снова откатился за куст. – Вот сундучок снова вернулся ко мне. Ключик все равно у меня. Да смотрите не натворите глупостей! Я вам не какая-нибудь полицейская ищейка! Я охотник и воин и стреляю быстрее и точнее, чем крамольная мысль зародится в вашей голове! – Тут, видимо, чтобы дать понять, что он не шутит, Мак-Роберт выстрелил. Пуля попала в камень перед Родиным, веером брызнули осколки, и Георгию пришлось снова нырнуть вниз и прижаться к камням лицом.
– Вы заговорите ему зубы, – прошептал Торопков, – а я подлезу справа да сниму его пулей.
В этот момент кто-то сзади похлопал обоих сыщиков по спинам, так что оба они вздрогнули и мгновенно оглянулись. Перед ними стоял донельзя довольный естествоиспытатель Федынский, а сзади него из-за большого валуна столбом валил белый дым.
– Господа, я слышал звук выстрела! – с радостным мальчишеским изумлением заметил он. – Неужели тут у нас водятся разбойники?
– Вы умеете стрелять? – спросил шепотом сыщик.
– Не очень хорошо, – ответил Федынский. – Хотя шагов за десять в утку попаду.
– Где ваша двустволка?
– Я оставил ее за камнем вместе с геологическим инструментом.
– Так бегите скорей за ней, а потом вскарабкайтесь вон на ту горку, да смотрите не высовывайтесь! Как только услышите выстрелы, кричите что есть мочи и стреляйте в воздух! Там притаился опасный убийца, и мы должны его арестовать!
С этими словами сыщик пополз к небольшой куче камней справа. А Федынский побежал назад к костру.
– Ну и что вы теперь собираетесь делать, сэр? – поинтересовался Родин, потирая лоб, ушибленный осколком камня. – Не знаю, как вам удалось, извините, переползти через этот каменный вал, но назад-то с ларцом, да еще держа нас на мушке, это точно не выйдет! Да и отсюда до ближайшей деревни миль сорок! Не собираетесь же вы проползти это расстояние! А на нашу помощь можете не рассчитывать!
Лорд усмехнулся.
– Вы совершенно правильно все рассказали, дорогой доктор. С логикой у вас все отлично, а вот фантазии не хватает. В этом и есть ваша ошибка, да и всей вашей русской военной машины. Возможности-то есть, и людей талантливых много, а вот огонька не хватает. Ну же, ну же! По земле я не поползу, по воздуху тоже не получится. Что же остается? И зачем я сюда притащился, на берег моря?
И только тут Родин услышал всплеск волн, который мог раздаваться только от весел на шлюпках. Очевидно, шлюпки выплыли из-за мыса, потому сыщики сперва их и не увидели.
– Вы хотите уйти по воде? Шлюпки доставят вас на эти яхты, а там до границы?
– Совершенно верно, мой дорогой! – засмеялся лорд. – Пока вы там колдовали в этой пещере, я дал сигнал моим помощникам. Через несколько минут меня заберут на шлюпку. Яхты эти очень быстроходны, так что через несколько часов мы уже будем вне досягаемости, а вместе с нами и этот алмаз, – лорд громко похлопал по крышке сундучка.
– Неужели алмаз стоит тех преступлений против Бога и людей, что вы совершили?
– Конечно, стоит! Да и что это были за преступления? Разве я сжег дотла детский приют? Обесчестил монашку? Нет, милейший, я действовал по праву сильного, да и, кроме того, будем откровенны, в стране, где о кодексах чести рыцаря, о правилах поведения дворянина и джентльмена слыхом не слыхивали. Скоро грядет война, и алмаз поможет британской короне ее выиграть, даже если он не станет оружием, а будет просто бесценным бриллиантом.
Наступила пауза. Родин поглядел на распростертого Ивана, который потихоньку начал ворочаться, и вдруг со злостью подумал, что главная подлость лорда – нарочная или нет – заключалась в том, что основным подозреваемым вдруг стал Иван Гусев.
